Преданность (Страница 2)
несколько минут она мягко нажала мне на плечо:
— Слезай, раздавишь. — И засмеялась звонким грудным смехом.
Откинувшись, я лег, вытянувшись рядом с ней. Чувствовал себя как в раю... Ленка, ласкаясь, гладила меня по груди. Пьяная от выпитого и от счастливых переживаний голова не хотела подниматься от подушки.
— Хорошая у тебя подруга, — пробормотал я, засыпая.
— Кто? Катька? — Я уже не ответил, погрузившись в глубокий счастливый сон.
Проснулся я с ощущением, что все пережитое мне приснилось. Но постепенно в голове все встало на места. Я лежу в комнате Ленкиной подруги, уже утро, и Ленки рядом нет. Место рядом со мной на разложенном широком диване пустовало. Я совершенно голый под простыней. Приподнявшись, я увидел, что джинсы, аккуратно сложенные, лежат на стуле. Прямо на них телефон, подключенный к зарядке и кошелёк. Рубашка висит на спинке этого же стула. Потянулся к телефону и увидел, что он прижимает листок бумаги. Ага, записка.
«Доброе утро)) Не стала тебя будить, ушла на работу. Позвони вечером, после 18. Насчет Аллы не переживай, проблем не будет)) Люблю, целую)) Лена.
P.S. К Катюхе не приставай. Если только массаж, это разрешаю»
Откинувшись на подушку, я задумался. Люблю, целую, позвони, что черт возьми, это значит? Она считает, что у нас отношения начались что ли? Конечно, спать с ней после Аллы это все равно, что пересесть с жигулей на иномарку. Алла, хоть и безотказная, и все прочее, но еблась все равно примитивно, без огонька. В Ленке же я почувствовал настоящую, неподдельную страсть. Как она отдавалась, это что-то. Но как же мне теперь быть? Я вспомнил доверчивые серые Алкины глаза и у меня неприятно засосало под ложечкой. Нет, пожалуй я не готов вот так взять и разбить ей сердце... Дверь в спальню без стука распахнулась и вошла Катя. Похоже, она была после душа. Не обращая на меня внимания, хотя она не могла не видеть, что я проснулся и наблюдаю за ней, она скинула халат, оставшись абсолютно голой и начала рыться в комоде. Слегка ошарашенный, я любовался её смуглым, ладным телом. Выбрав, наконец, трусы, она повернулась ко мне, и, переступая ногами, натянула их на себя. Молодая крепкая грудь задорно смотрела вперёд.
— О, проснулся наконец. Извини, я как-то не привыкла стесняться у себя дома.
— Ничего, ты можешь и дальше так ходить, я не против.
Засмеявшись, она натянула футболку и присела на край дивана.
— Головка не бо-бо?
— Вообще нет, но другая головка теперь проснулась. — С этими словами я положил лапу на её обнажённое бедро.
— Это твои проблемы, — Приподняв простынь, она заглянула под неё. — Что, эта стерва даже не удосужилась тебе с утра отсосать? Нет? Извини, но я тоже сосать не буду. — Аккуратно сняла с себя мою руку и положила её мне на живот. — Ничего не будет, даже не пробуй.
— Ты, я смотрю, вообще без комплексов.
— Может быть, но это не играет никакой роли.
— Зачем же ты вчера на меня вешалась?
— Фиг его знает. — Помолчав, она задумалась. — Ты классный парень и если бы не Лена, честное слово, я бы даже не спрашивала, трахнула тебя и все. Но она моя подруга и этим все сказано. Когда бросишь её, тогда придёшь. — Засмеялась она опять. Наклонившись, она поцеловала меня долгим поцелуем и взъерошила волосы:
— Вставай, я кофе сварила.
— Ты умеешь делать массаж? — Я получал настоящее удовольствие, попивая кофе на кухне у этой свежей красотки, посматривая на её голые ноги, которые она закинула одна на другую. Она видела, что я пялюсь на неё и это её, похоже, ничуть не смущало.
— Как тебе сказать, вообще-то я работаю массажисткой. Там же где и Лена. Я в медицинском учусь. А что? Есть желание?
— Ни разу не пробовал, — Неуверенно сказал я.
— А у тебя деньги есть?
— Не знаю, — Честно ответил я, доставая кошелёк, — А сколько надо?
— А сколько есть? — Прихлебывая кофе, она серьёзно смотрела на меня.
— Три тысячи. — Пересчитав наличность, ответил я. — Хватит?
— Хватит. Иди в душ. — Маленькая изящная ручка ловко сгребла три зелёные купюры.
— Иди сюда, — Позвала она меня из спальни, в которой я ночевал, когда я вышел, вытеревшись и натянув трусы. Диван, послуживший нам с Леной ночью, был сложен. Посреди комнаты теперь стоял массажный стол, застеленный простыней. Она показала мне на него рукой:
— Ложись.
Подойдя, я спросил:
— Ты и дома что ли работаешь?
— Нет, дома не работаю, это для отца купила, он после инсульта. Ну и так, когда для знакомых бываю делаю. Трусы что, не будешь снимать? — Спросила она, когда я уже забирался на стол.
— А надо? — Задал я глупый, наверное, вопрос.
— Как хочешь. — Серьёзно ответила она. — Вообще лучше снять, я буду использовать масло, могу испачкать. Если стесняешься, могу дать специальные одноразовые стринги.
— Не надо стринги. — Буркнул я, стаскивая труселя и ложась на стол лицом вниз.
— Хронические заболевания есть?
— Нет.
— Отлично. — Она обильно увлажнила руки. — Суставы, позвоночник, шея? В порядке? — Это она уже спросила, приступая непосредственно к массажу.
— Вроде бы.
— Хорошо. Значит, общий, оздоровительный. Расслабься.
И я расслабился. Было, конечно, здорово. Её умелые сильные руки ловко размяли воротниковую зону, потом ушли на спину. Я лишь довольно кряхтел, наслаждаясь. Когда она минут через двадцать добралась до моих ягодиц, мне уже было больно лежать. Стояк упирался прямо в стол. Закончив с ногами и ступнями, она скомандовала:
— Поворачивайся.
Я перевернулся, явив её взору мощный торчащий кол. Она лишь хмыкнула и, накрыв его простынью, занялась опять массажем. Интересно, она сама-то возбуждается? Если да, то есть шанс на продолжение. Не обращая никакого, казалось, внимания на натянутую, как вигвам, простынь, Катя молча делала свое дело. Меня подмывало потрогать её, но я сдерживался, не зная, какая будет её реакция. Настал тот момент, когда она подошла непосредственно к низу живота. Скинув простынь, она начала работать там, по прежнему не обращая внимания на вздыбленный ствол, старательно обходя его руками. Я взглянул на часы, висящие на стене. Сладкая пытка продолжалась уже больше часа. Закрыл глаза. Всё таки это кайф. И что я раньше не ходил на массаж?
— Всё.
Я открыл глаза. Стоя надо мной, она насмешливо улыбалась, вытирая руки салфеткой.
— Неужели ты меня вот так оставишь? — Я показал глазами на замерший в ожидании член.
Пожав плечами, она осторожно взялась за него пальчиками. Из головки сочилась смазка, образуя тонкую блестящую дорожку. Придерживая ствол, второй рукой она осторожно размазала её по залупе, отчего я застонал. Прикосновения к самой чувствительной части были сейчас невыносимы. Катюха помедлила, блуждая пальчиками по стволу. Видимо, она принимала какое-то решение. Потом уверенно охватила его, крепко сжав кулачок и задергала рукой. Чувствуя, что теперь можно, я провел рукой по её голой ноге, забрался под футболку, начал мять грудь. Шумно вздохнув, никак не препятствуя моим изысканиям, она продолжала дрочить член, крепко сжимая его.
— Ой, все... — громко застонал я, чувствуя приход. Ещё несколько движений и я начал бурно кончать себе на грудь и живот. С любопытством глядя на вылетающие густые струи, она осторожно двигала кулачком, выдаивая из меня последние капли.
— Ленке об этом знать не обязательно. — Произнесла она спустя минуту, обтирая салфеткой испачканную спермой руку. Обтерев, бросила ее же мне на живот.
— Само собой. Но ведь это и не считается? Массаж он и есть массаж?
— Конечно. Иди в душ, — Сказала она, уже выходя из комнаты. Взяв салфетку, я вытер с себя сгустки собственной спермы и поднялся. Ноги подкашивались, а тело приятно ныло. Определённо хорошая тема этот массаж, подумалось.
Не успел выйти из автобуса, как зазвонил телефон. Алла.
— Привет, Зайчик.
— Это правда?
— Что именно? — Во мне все оборвалось. Она знает. Откуда?
— Мне сейчас Лена звонила. Это правда? Что ты молчишь? — Она заплакала.
— Правда.
С минуту она просто отчаянно рыдала в трубку, я не знал, что делать и говорить, было очень паршиво на душе.
— Как ты мог, ну как ты мог? — Плакала в трубку Алла.
— Слушай, — Попытался я вставить слово, но в ответ сквозь всхлипывания донеслось:
— Скотина, я все делала для тебя, — Опять рыдания, — Не звони мне, не пиши, никогда...
Пошли гудки. С минуту я стоял как боксер, приходящий в себя после нокдауна. Потом, чувствуя, как во мне закипает злость, набрал номер. Долго шли гудки, потом она ответила:
— Алло! Что-то срочное? Серёжа, я на работе.
— Зачем ты это сделала?
— Так будет лучше для всех, для нас в первую очередь.
— Кто дал тебе право решать за меня? — Закричал я.
— Не ори. — Она была на удивление спокойна. — В общем ладно, мне надо работать. Перебесишься — позвонишь. Она положила трубку. Поежившись, я поднял воротник. Наверное, все таки ей позвоню. Вьюжило.